Нет большой разницы, готовить еду на двоих или восьмерых

На разговор мы прошли в большую детскую комнату с длинным, во все окно, письменным столом и двухъярусными кроватями. Маму усадили на диван у стены, свет окна заменил лампу осветителя. Дети заглядывали и любопытничали. В комнату по-хозяйски зашел серый кот.

— У нас одна кошка и четыре кота, — заняла неловкую паузу Татьяна Григорьевна. — Почти у каждого свой кот. Просто приходят к нам. Говорят, кошка в дом — к добру. Это у нас Шкет, дети подобрали его перед Новым годом котенком. На объявление о находке никто не отозвался, оставили себе. Барсик пришел зимой в лютый мороз... Аля, принеси табуреточку.

Разговор о кошках нужен для настройки, снять мандраж. Не каждый день в доме гости с камерами.

Дорога до дома проходит между заболоченными озерами-старицами. Мы собирались в семью еще весной, но хозяин предупредил, что возможно, дорогу перемоет половодьем: поднимется вода с Сылвы. Поездку отложили до августа.

Дом приемной семьи Брылуновых в Усть-Кишерти рядом с железной дорогой. В комнатах ощущаешь легкое дрожание от проходящих мимо поездов Транссиба.

Татьяна Григорьевна встретила нас в платье с черно-белым цветочным раппортом. Обычно на съемки наши герои достают из шкафов лучшие наряды, но еще никто никогда не подбирал к платью туфли. С босыми ногами больше искренности. От рассказа о кошках хозяйка дома почти сразу перешла к воспоминаниям.

— В студенческие годы я подрабатывала ночной няней в доме ребенка. Насмотрелась на оставленную малышню, которую на руки никто не берет, не прижимает к себе. Когда решили взять приемных детей, я об этом вспоминала.

Татьяна Григорьевна и Юрий Петрович познакомились на службе. Оба работали судебными приставами, и у обоих уже был опыт супружеской жизни. Во втором браке родилась дочь Алефтина, от первого брака у каждого по двое детей. «В доме всегда много ребятишек».

Первых приемных детей Брылуновы взяли в 2008 году, сразу троих: Лену, Кристину и Валеру. Валере было полтора года, когда его с сестрой и братом начали «перекидывать» по домам ребенка, детским домам, приемным и патронатным семьям. С шести лет он уже курил. В десятилетнем возрасте попал к Брылуновым, но с привычкой так и не завязал. Лена, по словам приемной мамы, прошла «огонь, воду и медные трубы», по характеру «Ух, только держись».

Поведение детей стало реакцией на предательство взрослых.

— Если ты взял ребенка, возвращать нельзя. Он потом не сможет взрослым доверять, — делает вывод Татьяна Григорьевна. — Почти каждый ребенок приходит в семью с ощущением испуга. Они не знают, чего ожидать от взрослых. Сталкиваешься в дверях, замирают, дышать перестают.

С первыми приемными детьми в семье стало семеро. «Чем больше детей, тем легче», уверены Брылуновы.

— Девочки уже замужем, а Валера в армии служит. Девочки с семьями недавно приезжали, погостили четыре дня, а с Валерой мы почти каждый день созваниваемся.

— Андрюшка, что взад-вперед ходишь? Забирай карандаши, иди на кухню, пока я тебя не позову. Хорошо? — Андрюшка с кудрями на лбу, в серой футболке с гоночной машиной на груди замер в дверях, разжевывая во рту ириску. — Ты мое солнце. Ни один разговор без его ушей не обойдется.

— Юра целый год думал, — Татьяна Григорьевна положила свою руку на руку мужа.

Юрий Петрович присоединился к разговору: снял форменную рубашку судебного пристава, оставил камуфлированную футболку.

— Как-то возникла мысль, что нам по силам помочь другим детям, — Юрий Петрович делает паузу. — Мой сын погиб. Учился в кадетском классе, занимал первые места в спортивных соревнованиях, по самбо, был очень грамотным. 1 апреля нам сообщили, что он утонул. Из взрослых никого, кто мог бы помочь, рядом не оказалось. А мы можем помочь детям.

— Мы спросили согласия у всех наших детей, — продолжил Юрий Петрович, разглаживая усы.

— У нас много вопросов выносится на общее обсуждение, — подтвердила Татьяна Григорьевна.

Снова заглянул Андрюшка.

— Ребенок, я что сказала?

— Сложно, когда сразу приходят трое или четверо со своими характерами, начинается ломка у тебя и у детей. И притирка с детьми, которые в доме. Одни держат свой устав, новенькие пытаются сломать, а в итоге приходят к чему-то новому, — продолжает мама.

— Ваня с Валерой решили как-то устроить междусобойчик. Мы поставили их в круг. Девчонок разделили: каждая за своего «кричит». А парням говорим: «Давайте, лупите друг друга. Но кто победит, тот уходит». Насупились, но кулаки друг на друга не подняли. С тех пор стали друзьями — не разлей вода.

— Как вы переживали трудности с детским поведением?

— Подушка никуда не делась. Поплачешь, побьешь подушку, и дальше живешь. С психологом общались. Понимала, что дети — не подарки, свои и приемные. Со всеми детьми нелегко. Однажды я поняла, что детям надо показывать, что тебе бывает плохо. Если ребенок не видит, что ты расстроена, он воспринимает свое поведение как должное. Не понимает, что причиняет боль. Когда ребенок уже видит последствия своего поступка, он через пару дней может подойти и признать неправоту.

У Брылуновых сейчас восемь детей: Костя, Иван, Андрей и Андрей, Анна, Дмитрий, Софья и Алефтина. Всего приемных и родных шестнадцать.

В доме установилась «подозрительная» тишина.

— Только что на ушах стояли!

Дима, Костя и Андрей смотрели фильм на ноутбуке. Другой Андрей с Софьей устроились на ковре за игрой в шашки. Мы расположились удобнее, потому что нам пообещали песню под гитару. Аля взяла аккорды и спела артековскую песню 70-х годов «Алые паруса»: «У синего моря, где бушуют бураны, жила там девчонка, с именем странным».

Оставался последний месяц летних каникул. Дети увлечены каникулярными заботами: сыграть в прятки, догонялки и «сифу», покататься на велосипедах, искупаться в бассейне, съездить на сплав и палаточный лагерь. Раньше дети делали себе штабы на дереве, и родители недосчитались молотков, гвоздей и пил.

Перед домом дети попеременно чистили бассейн, меняли воду. Вода ледяная, нужно еще пару дней, чтобы в бассейне можно было искупаться. Соня из лейки поливала цветы в палисаднике. Палисадник, как и весь дом, сложен из красного кирпича и побелен.

Дом прирастал комнатами, чтобы каждому нашлось место. У входа накрыт шифером пеноблок: намечается стройка.

Беседу с мамой продолжили на кухне. Папа ушел жарить мясо.

— Продукты мы раньше закупали оптом, — Татьяна Григорьевна резала огурцы, зелень. — Сейчас стало проще, потому что в магазинах есть все в любое время. Мы обычно берем еду на день, до следующего вечера, и все свежее. Готовим много, всем, но на один раз. Дети любят мясо, без мяса за стол не сядут. Даже манную кашу готовы есть с мясом. Бывает, дети от чего-то отказываются, пока не попробуют. Валера не ел грибы, но как-то мы нажарили рыжиков со сметаной. Он распробовал, пришлось вторую сковородку жарить.

Приемные дети в первое время не могут утолить голод. Психологи советуют как можно быстрее дать понять ребенку, что его всегда накормят. На видном месте можно всегда оставлять перекус.

— Как вы детям впервые представляетесь?
— Этот вопрос мы решаем еще в машине. Говорю, что меня можно называть Татьяной Григорьевной, тетей Таней или мамой, кому как удобно. Все по-разному называют. Я к этому спокойно отношусь, и на мое отношение это не влияет. Даже ухо не режет.
— Еще думаете брать детей?
— Ой, надо сначала поднять этих, рано загадывать пока.
— Нет ли у вас внутреннего ощущения, что мне хватит вот столько детей, а больше я не могу?
— Я не считаю, что с детьми трудно. Любая женщина обед готовит. Я готовлю не на двоих, а на восьмерых. Немного дольше времени.
— Есть ли у вас личное время?
— Я могу себе это позволить. И даже могу уехать из дома, в Кунгур, пройти по магазинам, кофе попить и мороженое съесть. Мама остается с детьми, если нам нужно с мужем уехать в отпуск на пару недель.

Из девичьей комнаты раздаются гитарные аккорды, и тонкий голос берет «жалостливые» ноты. Слов не разобрать, но про любовь же, точно про любовь.

— Сколько времени понадобится, чтобы дети оттаяли?
— Год они притираются, проверяют тебя, второй год начинают диктовать свои условия. Через пару лет мы начинаем понимать друг друга.

Накрыли обеденный стол на улице: кувшин компота, жареная на мангале курица, овощи, хлеб. Дети делились мясом, кормили друг друга, рассказывали истории, хихикали. А пока обедали, в фантиках растаяли конфеты. Лица перемазали шоколадом.

— Кто мои тапочки надел? — спрашивает мама.
— Аааля, — хором.
— Че сдаете-то?